Глава 38. Часть первая. В тюрьме.
— Мат тебе,
расставляй заново, — смеется Виктор, вытирая капли дождя с картонки, на которой
нарисовано шахматное поле. — Послушал я, Вась, твою историю, и хочу спросить
тебя. Только ты не обижайся. Ты, Вась, идиот или дурак? Сбежать от полиции с их
деньгами, а потом, всего через неделю, вернуться обратно домой только потому, что
у тебя первый урожай грибов пошёл.
— Я не знаю,
Вить. Я сам себе этот вопрос очень часто за последние полгода задаю. Может, я и
правда, идиот. А домой я вернулся не только из-за грибов. Не был я уверен, что
полиция у меня на хвосте. Думал, местные бандиты меня хотят на деньги развести.
Я, на всякий случай, байк тогда свой сменил, одежду себе новую купил, и даже
бороду с усами сбрил. Хотя, если честно, главным мотивом моего возвращения
домой были псилоцибиновые грибы и гидропоника. Я три месяца днём и ночью
работал, экспериментируя с разными способами выращивания. Не так просто в
индийских условиях добиться урожая, особенно в промышленных масштабах. И, как
только после многих неудачных экспериментов у меня наконец-то вырос первый
гриб, я уже не смог бросить свой труд. Растить грибы, Вить, — это тебе не
поддельный кокаин из зубного анестетика делать. Грибы, они как дети, — внимания
и заботы требуют.
— Ты понимаешь,
Вась, что тебе повезло, что полиция пришла именно в тот день, а не через пару
недель.
— Да, через пару
недель грибов была бы тысяча.
— Тогда не нужно
было бы полиции тебе МДМА подсыпать.
— Да нет у них
ведь статьи за грибы, никого ещё здесь за них не сажали.
— Зато за
псилоцибин, что в этих грибах, посадить легко могут. За пятьдесят грамм
синтетического псилоцибина десять лет тюрьмы получить можно. Ты понимаешь, что
тысяча доз галлюценогенных грибов ежедневно — это реальный подрыв рынка ЛСД в
Гоа. А ведь это ЛСД кто-то сюда оптом поставляет. Если бы у тебя была хотя бы
пара сотен таких грибов, их бы отправили в Хайдерабад, на экспертизу. И, была
бы у тебя статья за выращивание и производство наркотиков в промышленных
масштабах. А это уже — от десяти до двадцати.
— У меня и так,
Вить, сейчас статья от десяти до двадцати. Предупреждали же меня мои друзья,
Андрей с Наташей, опытные грибники со стажем, что нельзя псилоцибиновые грибы
продавать. Дарить, обмениваться можно, а продавать — нельзя. Обидеться грибы
могут. Лет десять уже эти ребята грибы у себя дома выращивают. Говорили ведь
они мне, что грибы — это такая загадочная жизнь: не растения, и не животные.
Индейцы майя поклонялись этим грибам, считая их плотью Бога. Я и на ресурсах
разных в интернете читал, что нельзя грибы продавать.
— Что же ты,
Вась, тогда плантацию целую решил у себя сделать?
— Ну, во-первых,
десять штук баксов каждый месяц — неплохие деньги. А, во-вторых, вырастив
столько грибов можно было бы ЛСД с драг-рынка в Гоа вытеснить. Сколько людей за
последние годы от ЛСД спятило? Каждый год, только русское посольство с десяток
сумасшедших на Родину отправляет. А чтобы с грибов кто-нибудь с ума сходил, — я
не слышал. Грибы всё-таки, натуральный, природный продукт. Их в Европе во
многих странах легально в смартшопах продают. Может, ЛСД последнее время не
чистое стали делать? Я не знаю. Только вот с каждым годом всё меньше и меньше
мне ЛСД хочется. А грибы у меня были с родословной, настоящие камбоджийцы,
кубенсисы. Полицейские у меня в репорте даже количество не указали. Просто
написали: «Статья 20А, выращивание марихуаны и психотропных грибов». У меня
ведь, Виктор, пара килограммов гидропоники должно было выходить каждые два
месяца.
— Вася, — это же
ещё десять штук баксов, каждый месяц. Куда тебе столько денег?
— Для революции,
— смеюсь я, представив себя на мгновение психоделическим Лениным.
— Вася. Когда же
ты в революции играть перестанешь? У тебя же борода уже седая.
— Никогда,
наверное, Вить, не перестану. Во все времена были и будут люди, недовольные тем
говном, что окружает нас. Я принадлежу к категории таких людей.
— Вася, но ведь
всем вечно недовольным революционерам одна дорога — или на крест, или на
каторгу.
— А нету, Вить,
другого пути у нас. Или соглашаться с тем говном, которое вокруг нас, или
противостоять ему. Ты вот всю свою жизнь соглашался, и на сердце у тебя оттого
было не спокойно. Вот и бухал ты, и на наркотиках торчал потому, что не было у
тебя другого выбора. С детства я, Вить, не могу видеть спокойно недостатки
окружающего мира, не научился я на них не обращать внимания. И, поэтому, путь
мой жизненный — противостоять этим недостаткам. А каждый, кто не может спокойно
соглашаться со всем дерьмом этого мира, делает свою революцию. Я вот мечтаю,
чтобы пропал с рынка кокаин, который негры в своих жопах привозят. Мечтаю я,
чтобы фрики настоящие в Гоа опять вернулись. Я бы хотел вернуть тот рай,
который нашел здесь несколько лет назад. Хорошо ещё, чтобы люди грибы
натуральные ели, а не ЛСД непонятного происхождения, хочу, чтобы люди курили
траву качественную, а не чарас, с навозом перемешанный.
— Так что же,
Вась, твоя революция заключается в том, чтобы пересадить народ с некачественных
наркотиков на качественные?
— Нет, Вить.
Наркотики — это защитная реакция людей на несправедливость социума. Общество
хочет, чтобы все были рабами потребления, а правильные наркотики излечивают от
этой заразы. Коррумпированные правительства говорят, что пытаются защитить
население от наркотиков, но на самом деле делают все возможное, чтобы подсадить
людей на другие, более вредные и более разрушительные. Сколько лет идёт война в
Афганистане? Кому нужна эта забытая Богом земля, на которой нет ничего, кроме
опиумного мака? Афганистан является основным поставщиком героина во всём мире.
Никто не борется с героином, все стараются получить контроль над его
производством.
Алкогольные и табачные корпорации на государственном уровне
рекламируют свои наркотики. Никто не заботится о людях, вокруг сплошная ложь и
лицемерие. Как можно противостоять этим транснациональным драг-дилерам, если в
их руках власть, оружие, деньги и закон, который они же и создают, чтобы оберегать
свои интересы? Как может противостоять им обычный человек, на которого через
СМИ ежедневно обрушивается гора ложной информации? Среднестатистический человек
уже не способен думать сам. За него думает и решает «Старший Брат», пресекая
всяческие возможности вольнодумия. И только правильные наркотики, при
правильном употреблении помогают расширить сознание и выйти из игры, навязанной
социумом. Много разных несправедливых вещей в современных обществах. И всю эту
несправедливость я и называю: «говно». Я не призываю бороться с ним до
победного конца, это уже утопия. Я считаю, что нужно противостоять ему, чтобы
общество менялось, эволюционировало, а не застаивалось на месте.
— Но ведь говно,
про которое ты, Вась, говоришь, всегда было и будет.
— Да, говна во
все времена было много, только отношение к нему у нас с тобой разные. Тебе всё
равно, ты умеешь с ним жить, а я не могу.
— Ты понимаешь,
Вась, что своей революцией ты людей берешь и тыкаешь, как котов шелудивых, в их
дерьмо, их же носом?
— Витя, но это
же прекрасная возможность убрать своё говно и стать лучше.
— А они просили
тебя тыкать их туда носом? Ты сначала сам, Вась, избавься полностью от него, а
потом людей поучай, Троцкий хренов. Сказал бы мне прямо, что бабок хотел
заработать, а то мне мозг тут трахаешь про революцию. Я вот честно говорю, я
всю жизнь деньги зарабатывал, и мне пофигу всегда было, что у других в голове
происходит. Никогда не думал, что у кого-то в голове революция или
противостояние может быть.
— Всё ты, Вить,
в своей голове бабками меряешь. Конечно же, и мне деньги нужны, всем они нужны.
Я не говорю, что я святой. Но, должен же человек, как личность, противостоять
системе. Ведь любая социальная система имеет одну цель: подавить нас как
личность и сделать рабами, чтобы работали мы всю жизнь, как роботы, не
задумываясь, для чего и зачем мы живём.
— Но ведь, Вась,
ведь и система всегда будет противостоять таким, как ты, революционерам.
Сколько людей погибло и спятило за последние годы из-за твоих правильных
наркотиков? Ты не чувствуешь на себе ответственность за то, что прямо или
косвенно в этом есть твоя вина?
— Не знаю, Вить,
не понял я ещё, есть ли в этом моя вина, или нет. Те, пострадавшие от
психоделиков люди, своим примером показывают обратную сторону медали.
Психоделические наркотики – это, всё-таки, в первую очередь, лекарство. И, как
я могу быть виноватым в том, что люди едят это лекарство, не зная меры?
Психоделическая революция — это как зеркало, в котором социум видит свои
недостатки и меняется. Не будет противостояния, не будет и развития общества.
Такие люди, как мы, нужны обществу. Противостоя говну, мы подталкиваем общество
к очищению. Слышал ты, Вить, про такую секту «Аум Синрикё»? Помнишь, несколько
лет назад они ядовитый газ в токийском метро пустили?
—Да, что-то было
такое. Что, они тоже психоделические революционеры были?
— Я ведь раньше
не понимал, для чего они это сделали. Да и никто не понял тогда, с какой целью
слепой, сумасшедший сектант организовал теракт, в котором погибло много
невинных людей. А прочитав книгу «Подземка», я всё понял. Тысячи, миллионы
людей по всему миру живут, как роботы, обменивая свою жизнь на ничего не
стоящие, но якобы ценные бумажки. Они часто производят ненужные вещи, и
убеждают друг друга в их необходимости. Смысл их жизни сводится к тому, чтобы
работать во имя работы.
«В шесть сорок пять, как обычно, я проснулся, в семь
тридцать вышел из дома, в семь сорок пять, как обычно за последние пятнадцать
лет, я зашёл в первую дверь предпоследнего вагона метро, в восемь пятнадцать я
почувствовал, что подыхаю от ядовитого газа, но я не пошёл домой или в
больницу, я пополз в свой офис, на завод, на работу, чтобы отпроситься у
начальника», — так описывали тот ужасный день в этой книге все пострадавшие.
Они сотнями, как отравленные тараканы, дохли по дороге, становились инвалидами,
но всё равно шли или ползли на работу потому, что привыкли это делать всю свою
жизнь. И этот безумный, слепой, старый сектант, возглавивший «Аум Сенрикё» ничем не хуже Че Гевары или любого
другого пророка, который не пожалел своей жизни, пытаясь спасти людей от
саморазрушения.
К сожалению, он нашёл для себя только один способ встряхнуть
сознание людей. Отравив ядом людей в Токийском метро, он показал людям, кто они
есть. Социум превратил людей в безмозглую массу, имеющую только одну цель: жить
во имя социума.
— Вот поэтому,
Вась, и закрыл тебя здесь социум — для лечения. А как вылечишься, выпустят тебя
отсюда. А ещё, Вась, от таких как ты, только проблемы у людей во все времена
были.
Живёт, к примеру, человек, и не трогает никого, всё у него хорошо в
жизни. А потом появляется умник-революционер и начинает жизни учить. Ты видел,
как на парадах солдаты гордо ходят? И получается это у них красиво потому, что
это им нравится делать. А ты смеёшься над ними, роботами таких людей называешь,
жалеешь их. А им твоя жалость совсем не нужна. Их устраивает их жизнь, потому и
получается всё у них, а у тебя нет.
— Никого я уже
давно не поучаю, и проповедовать свою психоделику закончил, и вообще, — я в
тюрьме сижу. Те, у кого маршировать красиво получается не едут сюда в поисках
смысла жизни, и душа у них не болит, когда они бомбят и стреляют в мирное
население за нефтяные или другие денежные интересы государства. А те, у кого
душа болит от несправедливости современной жизни, сами находят меня и просят
продать им лекарство для больных душ. Ведь сначала психоделика и была
придумана, как лекарство. И продавалась раньше в аптеках. Только вместо того,
чтобы давать людям информацию о вреде злоупотребления, социум стал запрещать не
только сами препараты, но и информацию о них. Слава Богу, интернет они
контролировать пока не начали. Хотя, в Китае многие ресурсы в сети недоступны.
Ты знаешь, Вить, как я несколько лет назад, в России, покупал книгу «ЛСД и
американская мечта»?
— Нет, а что,
разве сейчас проблема какую-нибудь книгу купить? — удивленно спрашивает Виктор,
смотря на меня, как на сумасшедшего.
— А то, что
много книг сейчас запрещены, ты об этом не знаешь? «Лечебная марихуана»,
«Низший пилотаж», «Штурмуя небеса» и многие другие, якобы из-за пропаганды
наркотиков. То, что люди передают свои знания о наркотиках, считается
пропагандой. Люди старались, накапливали информацию, экспериментировали со
своим мозгом и телом, потом эти люди писали книги, чтобы передать другим эти
знания, а социум, как во времена инквизиции, просто запрещает еретическую
литературу. Ведь могли бы написать на обложке: «Книга содержит информацию о
пропаганде наркотиков, детям до тридцати одного года продавать запрещено». Нет
же, ересь нужно запрещать, альтернативы быть не должно. Прихожу я в книжный
магазин в России, и говорю: «Хочу книгу купить, «ЛСД американская мечта».
«Нет», — говорят мне в магазине, — «нельзя нам эту книгу больше продавать,
оштрафовать нас могут за такую литературу».
Я только собрался уходить, но меня
догоняют возле входа и говорят: «Но, вы можете заявку на эту книжку написать,
и, если мы найдем такую, то вам позвоним». Записал я им свой номер телефона,
выхожу на улицу, собрался уже домой идти, меня на улице догоняет продавец и,
оглядываясь по сторонам, говорит: «Пойдемте за мной, у меня есть то, что вам
нужно». Заводит меня в подсобку, открывает дверь в комнату, а там на столе
книги запрещённые лежат. «Выбирайте», — говорит, — «только посторонним людям не
говорите, что у нас покупали»
— Да, Вась,
книгу ты покупал, как рабочий газету «Искра» в семнадцатом году. Не знал я, что
у нас в стране с цензурой всё так печально.
— Ты думаешь,
Вить, что запрещая читать книги о наркотиках, государство заботится о том,
чтобы люди не сходили с ума и с мостов не прыгали? Боится государство, что его
граждане не пойдут больше за нефтяные деньги воевать, боится социум, что не
захотят люди вкалывать на химических фабриках, получая молоко за вредность.
Боится социум, что разочаруются его граждане в религии главной, под названием
«Золотой Телец».
— Но, ведь кто
же работать тогда будет? — спрашивает Виктор, поднимаясь со ступенек.
— А кто хочет,
Вить, тот и будет работать. У крестьянина ни за какие коврижки его поле не
отнимешь, и рабочие у нас в стране в перестройку почти бесплатно на заводы и
шахты шли и работали. Если нужно для выживания работать, то человек будет
хотеть работать. А вот когда социум ежедневно через СМИ напоминает, что ты лох,
если у тебя не самая последняя модель телевизора, холодильника или сотового
телефона, — то это уже обман. И боится социум, что его граждане умнее станут,
что перестанут обслуживать его дворцы и шестисотые мерседесы.
— Ты, в натуре,
Вася, фанатик сумасшедший. И правильно сделали, что тебя сюда посадили.
— Может быть и
правильно, время покажет, — вздыхая, соглашаюсь я. — Только ты, Вить, не всё
ещё про меня знаешь, придёт время, и расскажу я тебе, за что меня полиция сюда
упрятала, а пока рано тебе ещё это знать.
приобрести все мои книги можно непосредственно у меня в Гоа, а также их можно купить через сеть, заказав книги on-line http://www.vasiliykaravaev.ru/p/blog-page_89.html
контакты: http://www.vasiliykaravaev.ru/p/blog-page.html
контакты: http://www.vasiliykaravaev.ru/p/blog-page.html