ГЛАВА 40. ЧАСТЬ ВТОРАЯ. НА ВОЛЕ.

Глава 40. Часть вторая. На воле.

— Какие люди ко мне пожаловали, наконец-то хоть кто-то по-настоящему живой! Не то, что эти гоблины, — показываю я пальцем на троих, разморенных пивом и жаркой погодой туристов, уснувших на матрасиках прямо возле стола. — Здорово парни! — с радостью жму я руки своим старым гоанским друзьям. — Как я рад вас видеть! Всё меньше реальных людей в Гоа остается. Порадовали вы меня своим появлением.

— Здорово, Вася! — по очереди обнимают меня мои друзья — Серёга Киевский и Васко — худой московский растаман с длинными, почти до пояса, дредами.

— Ты Серёга, как всегда, во всём оранжевом.

— Да, Вася, ты же знаешь, — оранжевый это мой цвет, — широко улыбаясь, отвечает мне высокий, лысый украинский хлопец.

— А где, Серёга, твой котёнок, которого ты в прошлом году в прозрачном рюкзаке повсюду с собой возил?

— Вырос, скотина, не желает больше в рюкзаке сидеть. Живёт сейчас у индусов. Я теперь собаку себе завёл. Смотри, — показывает Серёга на меленькую рыжую дворняжку, которая поджавши хвост, трется о его ноги. — Она на отходняках сейчас. Мы ей вчера ЛСД давали. Она вчера демонов собачьих по двору гоняла. У неё теперь тоже расширенное сознание. Что у тебя, Васико, вкусненькое в ресторане есть?

— Ты же знаешь, Серёг, я не индус, мы говна со специями не готовим.

— Тогда картошечку пюре с котлеткой для меня, две котлетки для моей собаки, стакан гранатового сока и сырнички со сметаной.

— А мне вегетарианскую окрошку и драники картофельные, — добавляет мой тезка по прозвищу Васко.

Нажав на кнопку звонка, прибитую к стволу пальмы, растущей посреди ресторана, я слышу, как на кухне раздаётся громкая трель звонка.

— Это что это за новшество такое? — удивленно спрашивает Серёга, успокаивая свою собаку, напуганную громким звуком.

— Это я, Серёга, для комфорта клиентов сделал. Теперь, чтобы официантов не кричать, нужно всего лишь подойти к пальме. Я для этого кнопку от дверного звонка к ней прибил.

— И ты, Вася, жалуешься, что у тебя работа стала неинтересная? Ты же здесь как падишах время проводишь. Сделал себе в этом году подиум, тайскими матрасиками обложился, весь день на море смотришь, в шахматы играешь, соки свежевыжатые пьёшь, еду самую вкусную ешь. Каждый день, наверное, устриц да крабов лопаешь. Чем же ты, Вася, не доволен-то?

 Прибежав на звуки звонка, мой непальский официант Кришна суетливо записывает в блокнот всё, что заказали мои друзья.

— А вы, сэр, будете что-нибудь кушать? — услужливо спрашивает меня Кришна, поправляя фартук.

— Что-то у меня аппетита с утра нет, принеси ка мне стакан холодного кваса, — говорю я, повернувшись снова к своим друзьям. — И не забудь, Кришна, положить мне в стакан пару листиков мяты. Я вот, Серёг, подиум в этом году в своем рестике сделал вместо второго этажа, потому что запретили власти гоанские двухэтажные рестораны на берегу делать. Это я, сын инженера, могу прочную конструкцию построить. Я, в первом сезоне, первый в Арамболе двухэтажное сооружение из бамбука построил. Индусы насмотрелись, что ко мне народ валит, и настроили из тонкой фанеры вторых этажей. Да таких непрочных, что опасно стало находиться в них, — что на первом, что на втором этаже. Вот власти и запретили всем вторые этажи строить. А устриц с крабами, и соков натуральных я за три года так наелся, что сейчас больше русскую традиционную кухню предпочитаю.

— Я знаю, у тебя чилум есть. Может, пока заказ ждем, покурим? — обращается Серёга к Васко, доставая кропаль чараса.

— Есть у меня, парни, чилум, только курить я с вами его не буду, с серьёзным лицом говорит Васко, завязывая дреды в большой пучок.

— Это почему же? — почти одновременно спрашиваем мы, удивлённые странным поведением друга.

— Потому, что вы мясо едите. А я чилум только с вегетарианцами курю. Чилум у меня вегетарианский.

— Так мы же к чилуму даже губами не прикасаемся, когда курим, — удивлённо говорю я, впервые услышав такое понятие, как «вегетарианский чилум».

— Джойнт скручу для вас, косяк можно с вами курить. Парни, извините, но я считаю, что те, кто мясо ест, оскверняют мой чилум.

— Ну, крути хоть косяк, — вздыхая, говорю я, крутя пальцем у виска за спиной нашего растамана.

— По-моему, у всех крыша потихоньку отъезжать начинает, — улыбаясь, добавляет Серёга, внимательно наблюдая, как наш вегетарианец с абсолютно серьёзным лицом готов вступить в полемику об ужасе мясоедства.

— Ты, Васко, фашиствующий вегетарианец. Для тебя все мясоеды стали врагами. Я видел много в своей жизни вегетарианцев, и сам шесть лет мяса не ел, и, по-своему опыту могу сказать, что тот, кто действительно не хочет есть мясо, никак не реагирует на то, что кто-то в его присутствии наслаждается мясом. А те вегетарианцы, которым по ночам снится свиная рулька, обычно в жизни возмущаются на мясоедов, придумывая различные истории, типа вегетарианского чилума. На самом деле ты, Васко, хочешь мяса, оно соблазняет тебя, и ты так, по-своему, борешься с этими соблазнами.

— Ладно, забудь, Вась, про мясо. Я к тебе с не хорошими новостями пришёл, — обращается ко мне Васко, скручивая джойнт.

— Что случилось? Вегетарианцы теперь вне закона?

— Да ну тебя в баню, Вася. На той неделе девочку одну русскую арестовали в аэропорту Гоа. Положила она себе в лифчик триста грамм чараса, обдолбалась чем-то, и пошла, улыбаясь, пограничный контроль проходить. Там её и задержали.

—Это, Васко не новость, знаю я эту девчонку. Она у меня бутылочку ЛСД купила и чарас этот. Я ведь её предупреждал, говорил: «Не вздумай в Россию везти», когда продавал. «Нет, не волнуйся», — ответила она, говорит: «Это всё в Гоа будет использовано». И на следующий же день полетела в Россию. Вот, люди — за триста грамм гашиша на кон ставят десять лет своей жизни.

— Так вот Вась, купила она у тебя, а в полиции сказала, что покупала у русского Васы с дредами на голове. Рассказал мне всё это Тамир, у него полиция спрашивала, не знает ли он толи «Васку», толи «Васу» с дредами. А с дредами «Васы» — только я и ты.

— Так я же лысый, у меня только три дредины на затылке.

— Вот и я, Вась, про то говорю, что и тебе, и мне надо бы зашифроваться на время.

— А я, наоборот, к тебе, Вась, приехал с хорошей новостью. И, по-моему, моя новость тебе сейчас в тему будет, — перебил нас Серёга, отправляя под стол котлетку для своей собаки. — Попутешествовать мне захотелось, поехали на пару неделек на Андаманские острова съездим? Я так понял, что тебе опять спрятаться на время нужно. В прошлый раз мы с тобой в Тайланде зажигали, а сейчас предлагаю на Андаманах отдохнуть. Заодно и переждёшь, пока тут страсти ваши драг-дилерские улягутся. Васко, поедешь с нами?

— Нет, я здесь, в Гоа, пока зашифруюсь. Да и бояться мне вроде нечего, не продавал я этой тёлке ничего.

*

— Ну, наконец-то, позади эти автобусы, — говорит Серёга, откидываясь в комфортабельном кресле самолёта Ченнаи-Порт-Блэр.

— Целые сутки на автобусе. Я, Серёг, больше в слиппер-басе с индусом по соседству ездить не буду.

— А чем тебе, Вась, индус не понравился? – смеясь, говорит подружка Серёги Марина.

— Не хотел я вам рассказывать, что со мной ночью произошло, пока вы дрыхли. Ну да ладно, расскажу.

— Интригующее начало, — улыбаясь, говорит Марина, доставая из спинки кресла журнал «Эйр Индия».

— Сплю я ночью в автобусе, и снится мне сон, будто девушка красивая на пляже ночью раздевает меня, расстегивает мне шорты, засовывает прохладную девичью руку и начинает ласкать меня. Встает она на колени, открывает свой ротик… И, что-то в этот момент пробуждает меня. Смотрю я спросонья, и вижу, что под моим одеялом, с соседнего кресла чья-то рука залезла мне в штаны, и болт мой гладит. Я сначала, грешным делом, на тебя, Марин, подумал, но потом вспомнил, что ты спишь с другой стороны. Дёрнулся в сторону, и тут же индус руку свою назад под одеяло убрал. Протер я глаза, смотрю, — индус вроде бы спит. Думаю, может, померещилось спросонья или приснилось. А утром, когда индус на своей остановке сошёл, подошел, гад, к моему окошку, и воздушный поцелуй мне послал.

— А чего же ты спугнул-то его? — весело смеясь, говорит Марина, — Закрыл бы глаза и вернулся к своей красотке на пляж.

— Я посмотрю на тебя, Марин, если тебе под юбку какой-нибудь индус ночью руку засунет.

— Всё зависит от того, какой индус и как красиво он это делает, — продолжает смеяться Маринка, листая глянцевый журнал.

— Вот это номер! Смотри, Вась, — перебивая нас, Серёга показывает нам открытый журнал индийской авиакомпании.

— Не поняла? — медленно произносит Маринка, открывая от удивления рот.

 На большой, в полстраницы, фотографии я вижу себя, Серёгу и мою Лену, в нарядных оранжевых одеждах, стоящими на Фли-Маркете

— Когда это вас фотограф подловил?

— Судя по длине трех моих дредин на затылке — это первый год в Гоа, — говорю я, разглядывая свою фотографию.

— А посмотрите, мальчики, что в статье написано: «Раньше в Гоа люди в храмы ходили молиться, а сейчас там пати, фрики, наркотики и проститутки». Видимо вы, в оранжевых одеждах, счастливые и улыбающиеся, олицетворяете зло, из-за которого люди перестали в храмы ходить, усмехаясь, говорит Марина.

— По-моему, это хороший знак для маленького путешествия — увидеть свои лица в журнале самолёта, на котором мы летим отдыхать, — добавляю я, откусывая кусок пирожного с гашишом, заботливо положенного в дорогу моей Леной.

*

С наступлением темноты жёлтая субстанция, на ощупь напоминающая муку, начинает насыщаться белым и превращаться в самый красивый песок, который я когда-либо видел. Застывшие, невероятные сказочные животные, которые выползли ночью на пляж, становятся огромными, красивыми морскими раковинами и большими кусками кораллов. Громадные драконы и динозавры с приближением солнца снова превращаются в гигантские деревья, после последнего цунами, вырванные вместе с огромными корнями, они лежат на берегу, отполированные добела ветром и песком. 

Мимо огромных корней, медленно и важно по песку идут два слона, догорает костёр. Наслаждаясь этой красотой, мы качаемся в гамаках, натянутых между мускатных пальм. Ди-джей уже поставил плавную чилаутную музыку, и мы наблюдаем, как люди, танцевавшие всю ночь на пляже, начинают медленно расходиться. Слоны, медленно пританцовывая, тоже куда-то удаляются по своим делам. Ощущение, что мы в раю.

— Давно я на таком красивом пати не была, — говорит Марина, заворожено наблюдая, как слон чешет свой бок об огромные корни дерева, лежащего на берегу. — Хорошо, что здесь, на островах, можно по разрешению только месяц находиться.

— Это почему же? Я как раз сейчас думаю, как бы переехать сюда жить, — удивлённо спрашивает Серёга, приостановив ногой раскачивание гамака.

— Серёжа, если бы здесь можно было бы жить и дольше, сюда бы все гоанские фрики переехали бы. Здесь ведь рай, по сравнению с Гоа. А если приехали бы фрики, то за ними следом — и безумные туристы. Тогда бы и пати запретили, и слоны бы из-за шезлонгов по пляжу уже не смогли бы гулять.

— Мариночка, то, что здесь, по сравнению с Гоа, нетронутый рай — это точно. Купаясь в море, я впервые в своей жизни увидел гигантскую черепаху, плывущую под водой. Словно таинственный инопланетянин, она, не торопясь, парила, смотря мне прямо в глаза.

—Да, Вась, здесь подводный мир напоминает Красное море, только не тронутый туристами, — говорит Серёга, лёжа прикуривая джойнт.

— А мне, мальчики, когда я ныряю под воду, кажется, что я попадаю в огромный, хорошо ухоженный аквариум. В Гоа вода мутная и мешки целлофановые плавают. Вот поэтому мне и нравится, что здесь только месяц находиться можно.

— Ну что, психонавты, сегодня на другом пляже ночуем? — обращается к нам Серёга, осматривая внимательно весь пляж, на котором мы провели ночь.

— Конечно, хочется как можно больше пляжей успеть посмотреть за две недели, — весело говорит Маринка, выпрыгивая из гамака.

Третьи сутки мы передвигаемся по пляжам острова Хэвилок, ни разу ещё не снимая жильё. Ночевать на берегу в гамаке, натянутом между пальм, намного приятнее, чем в душных бунгало.

— Ну, вот и пригодились нам сегодня капельки ЛСД. Я уж думал, что придётся везти назад, говорит Серёга, рисуя палкой на песке «Ом».

— Я, Серёг, даже и не думал попасть на трансовое пати на Адаманских островах. Просто взял по привычке с собой, на всякий случай.

— Тут так красиво вокруг, что если бы и не было никаких наркотиков, мы не обломались бы без них.

— Мы, Васико, какие-то неправильные наркоманы, все нормальные наркоманы всё больше дозу делают, и всё чаще употребляют. А мы — наоборот. Вспомни, братко, как мы три года назад всё подряд в Гоа щелкали.

— Видимо, Серёг, наелись наконец-то. Я, когда из России сюда приехал, реально мечтал, чтобы наесться всеми возможными психоделиками. Ведь в России они дорого стоят, и не расслабишься, как здесь. В России повсюду менты, готовые засадить тебя за решётку за один косяк. У меня в Индии за три года ежедневная доза курения чараса в три раза уменьшилась. МДМА один-два раза в месяц ем, а ЛСД вообще раз в полгода. В рашке сложно отказаться от хорошего трипа, потому что неизвестно, когда будет следующий. А здесь, когда у тебя запас наркотиков на несколько лет вперёд — не очень часто их и хочется. 

Видимо, сделали мы свои квантовые скачки, больше ничего нового психоделика нам дать не может. Жалко только, что не все наши друзья живыми и здоровыми дошли до этой черты понимания.

— А, может быть, мы тоже не дошли? — снова звонко смеясь, говорит Маринка. – Посмотрите, мальчики, — вокруг ведь парадайз. Может быть, мы умерли, а это всё вокруг — рай, или наш последний сон разума.

______________

*корова считается в Индии священным животным.

продолжение...

начало книги

приобрести все мои книги можно непосредственно у меня в Гоа, а также их можно купить через сеть, заказав книги on-line http://www.vasiliykaravaev.ru/p/blog-page_89.html
контакты: http://www.vasiliykaravaev.ru/p/blog-page.html