ГЛАВА 19. ЧАСТЬ ВТОРАЯ. НА ВОЛЕ

Глава 19. Часть вторая. На воле.

Мы сидим на корточках в тамбуре переполненного поезда Бомбей-Горакпур. Такое количество людей в вагоне я видел только в кино про фашистов, отправляющих евреев в концлагеря.

— Что делать-то будем? — спрашивает нас Надин, сделав наигранно недовольное лицо, -двое суток до границы ехать, а мест, не то, чтобы лежачих, сидячих даже нет. Конец сезона, скоро мунсун, все подальше от дождей передвигаются. Нормальные люди в Индии заранее, за два месяца, билеты на поезд покупают.

— Зато мы, Надин, всего десять долларов за наших три билета заплатили, — улыбаясь, говорит Валера, в попытке разрядить обстановку.

— Вот и езжай двое суток на корточках, а мне лежачее место нужно, — недовольно возмущается Надин, периодически одёргивая свою короткую юбку.

Кроме нас в тамбуре индийского вагона сидят, стоят, или висят на поручнях ещё с десяток человек. И, хотя мы занимаем втроём место, где индусы могли бы сесть впятером, недовольными своими местами выглядим только мы. Остальные попутчики меланхолично разглядывают трех странных белых обезьян, говорящих на непонятном, заморском языке. Точнее, почти все разглядывают Надин. Открытые плечи и длинные, стройные ноги бывшей манекенщицы действуют на индусов, как магнит.

— А зачем ты мини-юбку одела? Ты что, не видела, как местные женщины одеваются?

— Они меня сейчас глазами съедят, я так больше не могу, — жалуется наша волшебница, прижимаясь ближе к Валере. — Они ведь даже в море в одежде купаются.

 — И вообще, они, может быть, первый раз в жизни белую женщину видят, — пытаясь успокоить её, говорит Валера, расположив на коленках карту Индии.

Я пытаюсь найти ближайший населенный пункт, где можно пересесть на другой транспорт.

— Так, по-моему, я нашел ближайший населенный пункт. Город Насик, население — миллион человек, — показываю я пальцем маленькую точку на карте. В миллионном городе наверняка найдется транспортное средство покомфортнее, чем тамбур поезда. Сделаем пересадку, и завтра будем уже на границе.

Сойдя через два часа на довольно большой станции, мы начинаем понимать, что крохотный, по сравнению с двадцатимиллионным Бомбеем, Насик, похоже, никогда не видел белых людей. Посетив автобусные и железнодорожные кассы, мы поняли, что билетов нет никуда на ближайшие два месяца. Остановившись на привокзальной площади, на пять минут, чтобы посмотреть карту, мы обнаруживаем, что вокруг нас собралась довольно большая толпа.

— Валера, Надин, оторвитесь от карты, смотрите, что происходит вокруг. Такое ощущение, что мы главные герои какого-то сумасшедшего кино. Проходящие мимо индусы, увидев нас, останавливаются и замирают, позабыв о том, куда шли. Ощущение, что кто-то нажал им кнопку «пауза». Некоторые стоят с приоткрытым ртом, не веря в чудо, появившееся в их городе.

— Неужели мы так интересны им, что они, позабыв куда шли, готовы вот так вот стоять и рассматривать нас?

— Не льсти себе Вася, они на Надин пялятся, — говорит Валера, убирая карту в сумку. — Такое ощущение, что они думали, что белые люди только в кино бывают.

— Парни, они не только на меня пялятся. Вы в зеркало на себя смотрели? Вы же в ярких своих юбках, с чудными прическами, — как инопланетяне для них.

Окружив нас кольцом, туземцы словно загипнотизированные, молча разглядывают нас. Из ступора их выводит крик полицейского, который, размахивая короткой бамбуковой палкой, начинает разгонять внепланово организовавшуюся толпу. Обойдя таксистов на всей привокзальной площади, мы понимаем, что никто здесь не говорит по-английски.

— Валера, возможно у тебя получится. Сходи, поговори с водителями мото и велорикш. Может быть, на пальцах сумеешь объяснить им, что нам надо уехать куда-нибудь из этого города, желательно в сторону севера, — говорит Надин, обматывая свои ноги длинным платком.

— Попробую, только смотри, чтобы нашу красавицу никто не украл, — улыбнувшись, говорит Валера, собираясь пойти в сторону привокзальной площади.

Оставшись вдвоём, мы сидим на ступеньках, разглядывая проходящих местных жителей. Если бы не национальные женские сари и темный цвет кожи, можно было бы подумать, что мы оказались в России в первой половине двадцатого века.

— Ну, и попали мы в страну обезьян, — со вдохом говорит Надин, показывая головой на полицейского, который встав недалеко от нас, периодически громким криком выводит из оцепенения заглазевшихся на нас прохожих.

— А у нас на Родине не страна обезьян? Представь себе индусов, нарядно одетых, как мы, где-нибудь в Сызрани или Кемерово, где-нибудь на привокзальной площади. Вряд ли там повстречаешь хоть одного англоговорящего таксиста. Я думаю, такая же была бы ситуация. Здесь хоть полицейские нас добровольно охраняют. В рашке бедных индусов тут же развели бы на деньги привокзальные жулики, менты и таксисы.

— Я нашел одного! — кричит издалека радостный Валера, ведущий за собой индуса маленького роста. — Он знает несколько английских слов, и, по-моему понимает, что нам нужно. У него своя моторикша, и он обещает отвезти нас в какое-то агентство, где мы можем арендовать машину с водителем, чтобы доехать до границы.

— I know who have jeep*, — радостно бормочет водитель, погружая наши вещи в старую моторикшу.

Проехав почти час, мы наконец-то, попадаем в единственное, с его слов, агентство в городе, имеющее свободную машину.

— Сто долларов, — радостно заявляет нам хозяин конторы, с блестящими глазами, в предвкушении будущей суперприбыли. — У нас есть отличный джип, через сутки будете на границе.

— Ну вот, Надин, а ты переживала, — успокаивает её Валера, подвигая наши вещи к входу.

Уехали мы тогда из Насика только через двое суток. Два дня мы сидели на стульях в маленькой конторе, ожидая сначала, когда вернётся водитель со свадьбы, потом — когда он похоронит своего дядю, потом — когда наладит какую-то поломку, потом ещё что-то.

Вечером мы уходили спать в отель, а с утра повторялась та же самая история. Тогда, в Насике мы твердо усвоили, что значит индийское «пятнадцать минут». Индия — страна без времени, возмущаться было бесполезно. В итоге, нам дали маленькую, размером с нашу «Оку», машинку, купленную когда-то ещё, наверное, во времена Индиры Ганди. До границы мы добрались только через трое суток. Хорошо, что у нас был чарас, курили мы его везде и все время. Воспринимать окружающую нас реальность в трезвом состоянии было просто невозможно.

Мир, который мы наблюдали из окна нашей машины, был настолько необычен и непривычен, что мы могли его воспринимать только в накуренном состоянии. Где бы мы ни останавливались, мы становились центром внимания всех людей, находящихся в зоне видимости. Нас, как инопланетян, пытались пощупать, с нами пытались говорить на непонятном языке, нам все время пытались что-нибудь продать, мы же в ответ просто улыбались. И, помогал нам в этом, конечно же, чарас. Граница с Непалом открылась нам во всей восточной красоте.

Она представляла собой стандартную маленькую индийскую улицу, переполненную дерьмом, мусором и бегающими крысами. Живой поток людей разделялся на две части: редкий ручеек единичных туристов, задерживающихся у поста пограничников, к которому примкнули мы, и огромная река разноцветной индийско-непальской массы, которой для перехода границы не нужно было иметь никаких документов. То, что мы преодолели границу, можно было определить по резко уменьшившемуся количеству мусора.

Проехав через всю Индию, мы поняли, что мусор — это неотъемлемая часть Индии. Редко где можно встретить в Индии обжитой квадратный метр земли, на котором не было бы отходов, плодов жизнедеятельности человека. Такое ощущение, что индусы мусор просто не замечают. В отличие от нормального европейца, ни один индус не задумывается ни о чем, бросая под ноги любые отходы.

Непальская сторона границы встретила нас огромным плакатом, на котором были нарисованы сложенные лодочкой две ладошки и надпись «намастэ». Как мы поняли позже, с «намастэ» в Непале начинается всё. Куда бы нам не приходилось обращаться, любой разговор начинался со сложенных ладошек на уровне груди, улыбки и приветственной фразы: «Намастэ».

Четырнадцать часов серпантинной дороги в переполненном старом автобусе, вместе с курами, козами и непальцами нам скрашивал прекрасный вид из окна на гималайские горы. Самые высокие вершины были где-то вдалеке. Они появлялись иногда, когда мы проезжали вдоль больших ущелий, открывающих вид на небольшие зеленые долины.

Основание этих гор не было видно, но их вершины, словно волшебные белые замки, висели над облаками, приводя нас в детский восторг. Непальцев, с которыми нам приходилось делить маленькие автобусные сидения, вид из окна никак не впечатлял, и, в отличии от любознательных индусов, они практически на нас не пялились, предпочитая всю дорогу дремать. С затекшими ногами, измотанные и уставшие, мы, наконец-то, попали в столицу Непала — Катманду.

— Ну, наконец-то, мы можем посвятить себя медовому месяцу, — расположившись на большой гостиничной кровати, сказала Надин, с трудом натягивая улыбку. — Всё, ближайшие недели никаких путешествий, я устала.

— Я пойду, куплю где-нибудь чарас, а ты можешь сколько угодно заниматься поиском своего хэмпа, — сказал Валера, прикуривая последний джойнт.

Приняв душ и переодевшись в чистое лунги, я отправился на улицу посмотреть вечернюю столицу Непала. Выйдя из нашего отеля и пройдя несколько метров, я понял, что, наконец- то попал туда, куда надо. Практически через дорогу над входом в магазин я увидел радующую меня вывеску «Хэмп». Как долго я искал этот конопляный рай!!! Только бы сразу не потратить все деньги. Хочется купить практически всё. Нет, сегодня никаких покупок, сегодня — ознакомление. Тамель, туристический район Катманду, напоминает сказочный город с добрыми маленькими жителями.

Такое ощущение, что две древние цивилизации — индийская и китайская смешались в этом месте, создав удивительный симбиоз. Китайская пагодная архитектура и барельефы индийских богов, буддийские и индуистские храмы, стоящие по соседству, монголоидные черты лица у половины населения. Всё это делает город уникальным и не похожим на какой-либо другой.

Несколько пересекающихся улиц вокруг нашего отеля состоят из тысячи магазинчиков, ресторанов, туристических и карговых* агентств. Пройдя несколько улиц, я понимаю, что Катманду по праву можно назвать столицей конопли. Практически в каждом магазинчике можно купить что-нибудь, сделанное из хэмпа. Из него в Непале делают всё: одежду, обувь, ткани, нитки, сувениры, украшения, и, конечно же, гашиш и чарас, к сожалению, сейчас незаконные. За час ознакомительной прогулки ко мне с десяток раз подходили уличные дилеры, предлагая марихуану и поланд*.

Я ходил по маленьким улочкам, с любопытством рассматривая разнообразные диковинные приспособления для курения, аксессуары в стиле эко, и другие всевозможные штучки, каким-либо образом связанные с коноплёй, и радовался, что наконец-то нашел то, что мне нужно. Но, самое приятное, что стоило все это какие-то копейки. «Не умрёт наш родной «Хэмп», на подмогу идёт непальский», — радостно думал я, направляясь в гостиницу. Вернувшись в отель, я был поражён, увидев огромный кусок чараса на журнальном столике.

— Валера, ты что, сума сошёл? Зачем ты купил полукилограммовый кусок? Мы столько не скурим…

— Что, это — не скурим? Запросто скурим. На самом деле я хотел купить десять грамм, виновато начал оправдываться Валера. – Но, как-то так вышло, что купил это, — улыбаясь сказал он, подбрасывая на ладони здоровенный кусок. — Спросил я цену у уличного торговца, а он чего-то лопочет на своём языке, понятно только одно, — двести баксов хочет. Я прикинул, что в рашке десять грамм двести баксов стоит, понятно, что для Непала дорого, но, думаю, не буду торговаться, устал я после дороги. Даю ему бабки, а он мне из-за пазухи этот кирпич отдаёт, и быстренько сваливает.

— Неплохой, кстати, чарас, — весело хихикает Надин, разминая большой кусок в своих ладошках. — Мы из него, как из пластилина, фигурки лепим.

Подойдя ближе, я вижу уже слепленных: улыбающегося чеширского кота, маленькую девочку, видимо Алису, и большой гриб с толстой, тоже улыбающейся, гусеницей на шляпке. Сложно поверить, что это всё сделано из чараса.

— Садись с нами, сейчас попробуешь непальского чараса, — улыбаясь, говорит Надин, отламывая маленький кусочек от шляпки слеплённого гриба. – Главное, определить с какой стороны отламывать. Если с одной стороны, — то станешь большим и достанешь до небес, а если с другой, — то станешь маленьким, и опустишься до самого дна.

____________________________

*Because like that — потому что.

*I know who have jeep – я знаю, у кого есть джип.

*Карговые – занимающиеся грузоперевозками.

*Поланд – непальский мягкий гашиш.

начало книги: http://www.vasiliykaravaev.ru/2017/06/PsychedelicOyster.html

приобрести все мои книги можно непосредственно у меня в Гоа, а также их можно купить через сеть, заказав книги on-line http://www.vasiliykaravaev.ru/p/blog-page_89.html
контакты: http://www.vasiliykaravaev.ru/p/blog-page.html